Прощание с Черемушками

Пятиэтажки - седые старушки,
окна - ушки на макушке.

    Наверняка, этот тревожный год всем нам запомнится надолго. А для меня он будет памятен не только эпидемией и карантином, но и переездом в новый район, прощанием с любимыми Черемушками, где я провел большую часть жизни.

    Черемушки не попадают на карты туристических маршрутов. Стройные ряды серых пятиэтажек, однотипные школы и детские сады, стадионы и гаражи. Вряд ли, вы увлечете приезжих рассказом об этом типовом жилом массиве. Разве, что кто-то из синефилов захочет посмотреть места съемок нескольких популярных советских фильмов. 

     Но мне милы эти невзрачные места. Когда я прохожу по этим улицам и дворам, они оживают, преображаются и говорят со мной. В памяти вспыхивают счастливые картинки моей жизни: возбужденные игровым азартом лица школьных друзей, бабушка с дедушкой, спешащие с авоськами на базар, дочка, сладко посапывающая в красной коляске...

    Блестящие каштаны с веселым треском разлетаются по тротуарам, дворники сгребают листву, в бочках кипит смола для прохудившихся крыш,  мальчишки играют в "квадрат", деды стучат в домино, старушки сплетничают на скамейках...

    Полвека назад этот, одряхлевший ныне, район был ультра-современным. Его проектирование и застройка по единому плану, на огромной территории бывшего Стрельбищного поля, было настоящим прорывом в градостроительстве.

    В годы застройки Черемушек, мой дедушка был главным энергетиком домостроительного комбината. Он вспоминал, как впервые, с двумя другими инженерами, они выехали в поле, на место будущей стройки, и, переглянувшись, рассмеялись – смотри кто строит Одессу – еврей,  болгарин и грек.

ул. Космонавтов/ул. Новоселов, 60-е

    К концу 60-х десятки тысяч одесситов обрели здесь долгожданное самостоятельное жилье, переселившись из коммунальных комнатушек и полуподвалов. Любопытно, что будущие жильцы обязаны были отработать определённое количество часов на строительстве своего дома ("горьковский" метод). 

    Вот так, в 1968г., дождавшись своей очереди и отработав положенные часы, семья моего отца из общежития на Пересыпи переехала в 3-х комнатную квартиру на ул. Генерала Петрова. 

    Вскоре в центр побежали трамваи и автобусы, открылся кинотеатр и первый в городе Универсам. Вдоль широких улиц посадили тополя и каштаны, а жильцы первых этажей разбили вокруг новых домов палисадники,  превращая Черемушки  в самый зеленый район города.

    В новом веке Черемушки продолжают жить и постепенно преображаются: парк Горького восстановлен после долгой разрухи и превратился в любимое место семейного отдыха, на улице Рабина появилась великолепная пешеходная зона с чудными скверами, на Варненской  – велодорожка, наконец-то, исчез уродливый рынок возле Дома Мебели  и к любому подъезду можно подойти не принеся на обуви тонну грязи.  

    Растут новые дома, исчезают пустыри, заброшенные стройки и ржавые гаражи, меняется облик района, но, главное, меняются его жители. Старушки моего детства и юности постепенно уходят на Запад, оставляя свои скромные, по нынешним временам, квартиры внукам. 

    Два года назад не стало и моих бабушки и дедушки, проживших на Черемушках полвека. И за ними закрылась последняя щелочка в мир моего детства.

P.S.

Пятиэтажки - седые старушки,
окна - ушки на макушке.

В тени лопоухих каштанов,
из расставленных грязью капканов,
водитель, ругаясь матом,
выезжает, а рядом градом
домино стучит по столу,
худым крышам варят смолу,
скамейка, с утра до вечера,
сплетнями обилечена.

Детвора, как дыханье старости,
недопитые капли радости.
И старушки из окон кричат,
по домам собирая внучат.